Пережить расставание – это как переболеть. Сначала у вас высокая температура, жар, вы словно горите в огне, потом она спадает, и вы остаетесь без сил, а затем вы начинаете выздоравливать, либо болезнь переходит в хроническую форму.
Пережить расставание – это как переболеть. Сначала у вас высокая температура, жар, вы словно горите в огне, потом она спадает, и вы остаетесь без сил, а затем вы начинаете выздоравливать, либо болезнь переходит в хроническую форму.
Признание – одна из главных потребностей человека. Поэтому люди стремятся установить значимые, теплые отношения с другими. Зависимое поведение – крайность, когда признание нужно любой ценой, а без привязанности человек сталкивается с ужасом одиночества и отвержения. Другая крайность – желание “остаться хорошим” для других и для себя.
С детства мы получаем установку: если хочешь, чтобы тебя любили, – веди себя хорошо, то есть так, как нравится родителям. Не делай другим больно, причем содержание этого “больно” может варьироваться от “нанес физические увечья” до “позвонил на пять минут позже, чем обещал”. Будь хорошим, и ждет тебя награда… Когда-нибудь в будущем.
Обращайся с другими так, как хотелось бы, чтобы обращались с тобой… Замечательное “золотое правило этики” опирается на одно из самых важных проявлений человечности – эмпатию. Проблема в том, что любое морально-нравственное правило, возведенное в абсолют, становится невыполнимым. И приходится идти на сделки с совестью – или полностью отказываться от своих желаний, потому что они нередко вступают в конфликт с желаниями других людей.
Девушка тяготится отношениями со своим парнем, но прекращать их не торопится. Возможность уйти есть – но она остается. “Что тебя держит в этих отношениях?” – “Не знаю…” – “А если представить, что он тебя оставил, а не ты его?” – “При этой мысли я испытываю облегчение… И даже радость!”
Откуда здесь радость? Не она оказалась “плохой”, а он.
Такое случается часто: партнеры предпочитают жить в хроническом дискомфорте, а не пережить сильные и болезненные переживания, пусть даже и кратковременные. Когда инициатива разрыва исходит от тебя, а партнер такого желания вроде не испытывает, быть “хорошим” просто невозможно. “Спасают” стандартные сценарии.
Измена партнера воспринимается с затаенной радостью – вот она, причина разойтись. Ты остаешься хорошей и в праведном гневе, а он… Вот если бы он был верен, то все было быиначе, но теперь уж ничего не поделаешь, измену прощать нельзя…
Например, мужчина внезапно исчез из жизни женщины, ничего не объяснив, – только написав короткую эсэмэску, что-то вроде “между нами все кончено”. Боль брошенной усиливается из-за того, что с ней расстались именно так. Но мужчина смог избежать интенсивного переживания собственной “плохости”.
Или не устроится. Зато останешься с ощущением гордо несущего свой крест мученика, страдающего во имя высоких целей. Ожидать награды, обижаться на ее отсутствие и ждать, ждать… “Мы в ответе за тех, кого приручили” – одна из формул психологической зависимости от других людей, делающая невозможными никакие новые отношения. К животным она, может, и относится, но к людям – нет.
За этой фразой может стоять желание выставить себя человеком, жертвующим собою во имя благополучия “бросаемой” стороны. “Я тебя недостоин”, “ты заслуживаешь лучшей доли”. На такого святого человека злость от разрыва обрушить значительно труднее, чем на того, кто открыто и прямо заявляет о том, что уходит. Но за красивыми словами прячется “Я хочу от тебя уйти, но желаю, чтобы ты думала обо мне хорошо”.
Парадокс в том, что именно эти стратегии избегания чаще провоцируют злость и обиду, чем само расставание. Даже когда оба партнеры готовы завершить отношения. Потому что нет прямого и откровенного разговора.
Можно отойти от оценочных категорий “хороший – плохой” – они сильно упрощают и личность, и восприятие происходящего. “Я тот/та, кто уходит от тебя, я понимаю, что причиняю тебе боль. Я не хочу этого, мне грустно и больно от твоей боли, но я принял решение”. Не садистское и бесчувственное “Ты мне больше не нужна, все, финиш”.
Важны и нюансы. Сделал ли уходящий что-то для того, чтобы сохранить отношения? Сбегает ли он от накопившихся проблем в новые, более “удобные” отношения, или его шаг – взвешенный и следствие процессов, происходивших в паре долгое время? Пытается ли он смягчить боль разрыва?
Расставание, когда находишь в себе силы быть рядом и выслушивать упреки в свой адрес, требует много мужества, но сохраняет что-то очень важное. Наверное, то, что называется человеческим достоинством.
Однажды, лет в шестнадцать я случайно оказалась в чудовищном доме. Там все было пропитано смертью. В этом доме умер любимый муж, отец и кормилец семьи — и с тех пор время будто остановилось. Седая женщина, выглядящая на семьдесят с лишним, с трудом передвигалась по квартире, шаркая тяжелыми ногами. Я не могла поверить, что она — мама моего ровесника и ровесница моей мамы. Впрочем, ее сын тоже выглядел как пришелец из прошлого. И тоже будто был старым. Мы все тогда готовились к поступлению и к выпускным. «Если бы муж был жив, сейчас бы Митя тоже готовился, — сказала женщина, — а так у меня нечем заплатить за выпускной. Напеку ему коржиков, пусть ест коржики». Поступать Митя (между прочим, почти отличник) тоже никуда не стал. Потому что,если бы был жив папа, талантливый ученый, один из самых юных академиков страны и известный умница, то он бы обеспечил сыну такой институт — ого-го, какой институт! А без него — какой смысл?
Самое жуткое в этой истории было то, что муж и отец в той семье умер, когда его сыну не исполнилось и года,то есть пятнадцать лет назад. А вместе с ним фактически умерли, заморозились во времени и воспоминаниях его старенькая мама, молодая — и вмиг постаревшая — жена и сын, который в общем даже и не пытался жить. Мы смотрели на эту ситуацию будто с разных сторон одного и того же зеркала. Им — виделся ушедший и недоживший муж, сын и отец. Мне — нерожденные этой женщиной новые дети, ее неслучившийся новый муж, другая жизнь, сладкие внуки, маленький сын,забирающийся на колени к неродному, но все-таки папе.
Меня до сих пор поражают всевозможные американские драмы, где часто говорят вдове или вдовцу, что прошел уже год со смерти любимого — пора уже ходить на свидания и начинать новую жизнь. Но я ни разу не слышала такого в российских фильмах.
Более того, считается, что даже после банального расставания неприлично слишком быстро начинать думать о новых отношениях. Я помню, как мы расстались с моим первым мальчиком — как только за ним закрылась дверь, я, обливаясь слезами, немедленно завела анкету на сайте знакомств. Не то чтобы я хотела немедленных отношений. Но решила, что ходить на свидания и знакомиться с новыми людьми будет как-то веселее и эффективнее,чем плакать в одиночестве. Тогда меня осудили все-все подруги. По их мнению, я должна была надеяться, что он вернется. Пытаться «отвоевать» его у соперницы… Ну или просто ждать. Неприлично идти на свидание на следующий день после расставания! Я спрашивала, какой срок было бы прилично выдержать?
Еще хуже обернулась ситуация в тот момент, когда я после развода пришла к гинекологу с просьбой подобрать мне контрацептивы. Мы развелись, когда сыну был месяц. К доктору я пришла, когда ему было четыре. Мне казалось, что три месяца — это огромный, ну,по крайней мере, достаточный срок для оплакивания неудавшегося брака и для начала новых отношений. Но доктор так не считала. Как же она кричала! Как же она ругалась! Молодая красивая доктор кричала, что я теперь мать, что я не имею права ходить по свиданиям, что я должна сначала вырастить ребенка и думать о ребенке — а не об этом вот самом. О том, что я уже выполнила свое женское предназначение — родила ребенка — и как мне после этого вообще не стыдно-то?!
Я вышла от нее с грустными мыслями о том, что «вот это самое» — самое что ни на есть правильное думанье о ребенке.
Я знаю женщину, мать десятилетней дочери, которую она родила от единственного и случайного секса со своим боссом, которая все десять лет уже судится с ним за алименты,за время, проведенное с ребенком (он не хочет встречаться, но она пытается заставить), за то, чтобы он брал ее дочь вместе с остальными детьми в поездки и на семейные праздники. Она смертельно горюет и обижается на то, что ей не удалось подружиться с тремя его бывшими женами, и что семеро его старших детей от тех браков не хотят дружить с ее девочкой. «Они же братья и сестры! Родная кровь!, — говорит моя знакомая. — Они все относятся к Кате как к подкидышу, как к помехе! Мне так ее жалко…»
Мне тоже смертельно жалко Катю. Я думаю про себя, что ее мама тратит удивительное,нелогичное количество усилий на то, чтобы каким-то образом проникнуть в ту семью. Проводит годы на обочине их жизни, страдая от того, что их туда не принимают, ее дочку,ее чудесную золотоволосую девочку — не принимают. Мне страшно спросить, зачем ей это? Зачем ей эти чужие жены и чужие дети? И чужой в общем-то, уже давно ненавистный мужчина. Ведь можно было растить Катю не восьмым никому ненужным колесом в чужой телеге, а единственной девочкой у своей мамы, самой ценной, самой любимой. А биологический папа — ну, возможно бы, появился. Или нет. Мне кажется, что любой вариант был бы лучше этого бесконечного отвержения. Этих нескончаемых судов,материнских слез о том, «как такой хороший ребенок может быть не нужен и не интересен близким родственникам», этой жизни, положенной на чужих людей.
Что моя подруга, недавно похоронившая мужа, все еще спит в его футболках и пока не решается разобрать его вещи. Но она уже ходит на свидания. Пока предупреждает мужчин, что она не готова ни к чему серьезному и может быть несколько заморожена и пуглива. Мужчины понимают. Мужчины берегут ее невероятно и пытаются немножко ее развлечь и улучшить ее жизнь — катают на мотоциклах и дельтапланах, прибивают полочки в доме, готовят ей ужины и передают игрушки ее маленькой дочери. Недавно она написала, что, кажется, влюбилась. А ведь любовь — всегда лучше смерти, да?
Даша в последнее время неважно выглядит. Даша много нервничает по пустякам, плохо спит и снова начала курить. Она часто плачет и у нее ни на что нет сил. У Даши непростая личная жизнь, личную жизнь зовут Паша.
Подруги Дашу тоже, в общем, не очень понимают. Они бы такого Пашу на руках носили. У них никакого нет. Подруги считают, что Даша зажралась и кочевряжится на ровном месте. Дашина мама выражается еще проще, не будем цитировать, но общий смысл такой, что Пашу не переделаешь, не так уж он и плох, он не нанимался и вообще все мужики понятно кто. У мамы с логикой не очень, зато много энтузиазма и ясные приоритеты. Приоритеты заключаются в том, что хорошо, когда мужчина есть, и плохо, когда его нет.
Маме почему-то не приходит в голову, что хорошо – это когда хорошо ее дочери. Мама не совсем идиотка, она не думает, что “у Даши есть мужчина” равно “Даше хорошо”. Просто в ее уравнении вторая часть отсутствует как таковая.
Хотя на самом деле имеет значение только вторая часть, а чему она там равна, это уж как карта ляжет. Паше она точно не равна, иначе Даша не ходила бы грустная и не глотала бы разные полезные таблетки.
Отношения существуют для того, чтобы человеку было хорошо, и больше ни для чего. Если отношения существуют, а человеку плохо – человеку не нужны эти отношения.
Если человеку в отношениях плохо, то совершенно бессмысленно искать этому объяснения или входить в положение. “Мне плохо, но это потому что его мама недолюбила (вариант – потому что меня саму мама недолюбила)” ничем не отличается от простого “Мне плохо” и ничего не меняет в ситуации. Единственная ситуация, при которой отношения имеют смысл – это “Мне хорошо”.
Разным людям хорошо бывает от разных вещей. Сами эти вещи не имеют знака, важен только результат.
Ваш мужчина может с вами месяцами слова не сказать, если вам нравится, что вас никто не отвлекает от ваших мыслей. Но если вы загибаетесь от одиночества, а он ни в чем не виноват, потому что устает на службе и молчалив от природы – вам не нужны эти отношения.
Он может вас ревновать как последний павиан, если вам это приятно и лестно. Если вас это напрягает – бесполезно себя уговаривать, что это он так сходит с ума от страсти.
Он может не иметь денег на икру, если вы не любите икру. Если вы без икры не можете жить – вам должно быть все равно, что именно помешало ему на нее заработать.
Он может вообще каждый вечер встречать вас оплеухой. Если вы от оплеухи получаете оргазм. Если вы не получаете оргазм от оплеухи, то это не ваша забота, что годы в тюрьме расшатали ему нервы, пусть сам с ними разбирается.
Вы можете, к примеру, долгие годы любить женатого человека со всеми вытекающими из этого стрессами. Но это можно делать только в одном случае – если вы кайфуете от того, какая у вас сложная и драматичная жизнь. А если вы несчастны, но он ни в чем не виноват и не может как честный человек – это не ваш вариант.
Если Даше плохо оттого, что Паша не считает нужным подбросить ее до работы – значит, Паша ей не подходит. Ей могло бы быть хорошо при тех же условиях, если бы она, к примеру, рада была за время пути побыть одна и собраться с мыслями. Или еще по какой-нибудь причине. Но не сложилось. Паша мог устроить так, чтобы Даше было хорошо, а вместо этого устроил ей плохо. Даше плохо – Паша идет в пень. Там он может спать сколько хочет и гонять машину куда сам придумает.
Когда-то давно я собиралась бросить одного парня и страшно терзалась на эту тему. Я чудовище, говорила я своему приятелю, это так несправедливо, он ведь ни в чем не виноват.
А этот приятель сказал мне удивительную вещь. Он сказал – тебе с ним хреново? Значит, виноват.
Автор: Малка Лоренц
«Ну ведь ты намного красивее ее! – заключила моя лучшая подруга, когда я впервые решилась показать фото той девушки. – Нет, она, конечно, хороша, но ты, с твоими роскошными волосами, ты просто затмеваешь ее».
Подруга всеми силами пыталась меня приободрить. Это был наш предрождественский ужин, на который мы традиционно собирались с четырьмя бывшими университетскими сокурсницами. Я не хотела касаться этой темы, чтобы не портить праздник, но не сдержалась, расплакалась и обо всем им рассказала.
Муж, с которым мы прожили 13 лет, оставил меня ради другой женщины. Последние несколько месяцев нашей совместной жизни были отравлены подозрениями и одновременно отрицанием того, что происходит. В конце концов я обнаружила их переписку. Человек, которого я любила, писал другой женщине: «Если любовь способна на жертвы, то я готов на любые – лишь бы быть с тобой». Это меня парализовало.
Однако необходимо было принять новую реальность. Муж оказался честен и поступил именно так, как говорил. Он пожертвовал нашим домом, шумными ужинами с детьми за круглым столом, которые он так любил, путешествиями на машине, к которым мы с такой радостью готовились. У нас больше никогда не будет общего рождественского утра, и мы не сможем переглянуться и улыбнуться друг другу, видя восторг детей, распаковывающих подарки. Всем этим он пожертвовал ради другой женщины, на пятнадцать лет младше меня.
Я рассказывала это подругам, и слезы текли в тарелку с пастой. «Но ты такая красивая!» – эту утешительную и бессмысленную фразу я услышала в тот вечер и слышала ее на протяжении последующих нескольких месяцев. И, должна признаться, иногда она помогала. Было приятно, что кто-то по-прежнему видит во мне привлекательную и желанную женщину, даже если это не удержало моего мужа.
Мои не самые хозяйственные подруги напоминали и о других моих достоинствах, которые, на их взгляд, тоже прибавляли мне очков: «Ты ведь так хорошо готовишь, и даже хлеб печешь сама». Подруги, безуспешно сражающиеся с лишним весом, вспоминали, как я героически похудела после рождения двоих детей и теперь ношу джинсы того же размера, что и в юности. «Неужели он ослеп?» – недоумевали они. «Ты подарила ему двух детей», – напоминали те, у кого их нет.
Все эти лестные слова говорились от чистого сердца с надеждой поддержать меня, и я навсегда буду благодарна своим друзьям. Сейчас я понимаю, что они прежде всего видели во мне те качества и жизненные результаты, которых не было у них. Именно это казалось им моими самыми сильными и выигрышными сторонами. Однако напоминание о том, что у меня осталось, не избавляло от ощущения пустоты и внутреннего омертвения.
Я хорошо помню тот субботний ноябрьский полдень, когда мы отправили детей к маме и смогли наконец открыто поговорить. Мне казалось, у нас еще был шанс все исправить. Я ошибалась – все было кончено. Он объяснил это очень просто и холодно, глядя мимо моего плеча: «Прежде мне казалось, что ты – ответ на все мои вопросы. С ней же я вдруг обнаружил, что есть совершенно новые уровни, шире той реальности, к которой я привык. Я не могу больше жить с теми понятными ответами, которые радовали меня до того, как я встретил ее».
Он ушел. Настало время обеда, но я, конечно, не могла есть. Я наполнила ванну нестерпимо горячей водой, у меня тряслись руки, и, казалось, все внутри тоже сотрясается, смещая внутренние органы. Я внимательно смотрела на свой живот с растянутой после двух непростых беременностей кожей. Он уже никогда не будет таким упругим, как в то время, когда мы познакомились и не могли оторваться друг от друга.
Я подумала о том, что тело 24-летней женщины выглядит соблазнительнее и желаннее. Или дело не в моей изменившейся внешности? Может быть, я неправильно расставляла приоритеты и не уделяла ему достаточно внимания? Я не была интересна ни в общении, ни в постели. Он возвращался после напряженных командировок, уставший, и его встречали наши шумные дети, которые почти никогда не давали нам возможности остаться наедине. Мне нужно было так продумать нашу жизнь, чтобы оставалось время и для нас двоих. На секунду я задумалась о моей будущей жизни в одиночестве, и меня охватила паника.
Следующие четыре месяца я провела в изнурительных заботах: раздел и продажа дома, восстановление девичьей фамилии, переоформление документов на прежнее имя. Однако все это было ничто в сравнении с той болью, которую я испытала, узнав о его помолвке спустя лишь пару недель после того, как мы оформили наш развод.
Теперь она приезжала с ним забирать детей на выходные. Она была с ним на всех совместных ужинах с его семьей. И все это время я не могла остановить наше «соревнование», укрепляя свои позиции теми доводами и комплиментами, на которые были щедры мои друзья: «Ты красива. Ты добра и тактична. Ты была прекрасной женой».
Однако даже повторение этих аффирмаций не слишком мне помогало. Однажды друг произнес по телефону фразу, которая меня неожиданно встряхнула. Он сказал: «Как бы ни поступал твой партнер – это лишь его выбор, который никак не характеризует тебя. То, что случилось, не связано лично с тобой и тем, что ты могла или не могла сделать для ваших отношений». Эта фраза пришла в тот момент, когда она была мне более всего необходима.
После месяцев бесконечных сравнений и претензий к себе чувство вины и бессилия стало отступать. Я заснула, снова и снова возвращаясь к этим словам, постепенно понимая всю их правду. Его уход совсем не связан с тем, кем я была или не была для него. И даже если представить, что существует совершенная женщина, образу которой я бы соответствовала на 150%, итог нашего брака мог бы остаться ровно таким же.
Я реальный человек, и у меня есть право и на плохое настроение, и на усталость, и на то, чтобы чувствовать себя незащищенной и просить помощи. Я приняла и полюбила в себе собственное несовершенство. Это стало поворотным моментом, после которого мне с каждым днем становилось легче.
Да, у меня по-прежнему бывают периоды уныния и самобичевания, но в глубине души я всегда знаю, что не позволю этому состоянию завладеть мной. Вся та боль, через которую мне пришлось пройти, открыла новую сторону меня: ту, что отныне не зависит от оценок посторонних и даже близких людей, дает мне силы, вкус и интерес к продолжению моего путешествия.
Мы прожили вместе 12 лет, нашему сыну 6 лет. Я не работаю: посвятила себя семье, муж так хотел, это была наша договоренность: он делает карьеру, я обеспечиваю тылы. Я так и делала- а теперь между нами холод и мрак. Это случилось не сразу, но мне кажется, что вскоре после рождения ребенка. Когда я рассказываю о том, как прошел наш день – я вижу скуку в его глазах. Я его раздражаю. Он закрывается от меня. Мне холодно, одиноко. Мне необходимо его внимание, хотя бы крохи. Как так случилось, что вот я есть, а это никому не нужно. Куда мне деться?..
(Регина,32 года)
Вчера я узнала, что у моего мужа роман с секретаршей. Первый раз залезла к нему в телефон- и вот… Она, оказывается, лучше меня в постели, с ней можно говорить обо всем, она веселая, красивая, легкая. Я хотела сразу умереть, но мысль о том, что наших детей будет воспитывать секретарша, меня остановила. Собрала ему чемодан, потом разобрала. Он не может определиться, не хочет уходить, говорит, любит обеих: и ее и меня жалко. Когда он уходит к ней, я умоляю его остаться, унижаюсь. Я сама себе противна, превратилась в половую тряпку, но я хочу сохранить семью. Это возможно? Как мне его удержать?
(Алена, 37 лет)
Я рассталась со своим молодым человеком два года назад. Но я продолжала следить за ним по социальным сетям. Мне необходимо было знать, как он проводит свои дни, мысленно разговаривать с ним. Я видела его фотографии с другими девушками, но всегда знала, что, несмотря на разрыв, он помнит обо мне, думает обо мне, я всегда чувствовала, когда он вспоминает меня. И я просто ждала, когда он вернется. А месяц назад я узнала, что он женился, и мой мир рухнул.
(Анна, 25 лет)
Три месяца назад муж забрал свои вещи и съехал. Прожили мы 10 лет. Все эти годы лечились от бесплодия. И вот когда все наладилось, и врачи сказали, что ничто не мешает мне забеременеть – он уходит. Я точно знаю, что мне нужен только он. Это мой человек. Три месяца я веду диалоги с ним в моей голове и не могу остановиться. Он ушел к женщине на десять лет старше него. Я не могу этого переварить. Я почти не сплю. Что я сделала не так? Как так случилось? Ведь все было хорошо…
(Мария, 32 года)
Все люди зависят друг друга. Вопрос только в мере и степени. Мы существа парные и нам необходимо любить и быть любимыми, заботиться и принимать заботу. Нам необходима поддержка и одобрение семьи, нужен дом – убежище в нестабильном мире, место, где тебя примут, нужен человек, который всегда за тебя. Именно для этого мы и вступаем в отношения, образуем семьи. Принимаем на себя ограничения, выстраиваем границы семьи и приходим к договоренностям.
Например, о верности, и об обязанностях каждого. Мы строим планы на будущее, на детей, карьеру. Нам кажется, что мы защищены этими договоренностями, планами, ведь мы друг другу обещали …и тут все рушится. Домик Наф-Нафа оказался не из кирпича, а из соломы. Хуже того, в нем уже вот-вот появятся новые жильцы, и тебе здесь не место. Во всяком случае, тебе сейчас так кажется.
Никогда мы не чувствуем себя такими уязвимыми и зависимыми, как в тот момент когда понимаем, что наши гласные и негласные договоренности, наш планы на долгую счастливую жизнь рушатся. В этот момент мы словно превращаемся в потерянных и обманутых детей без почвы под ногами: «Что делать? Куда мне деваться? А как же я?»
Так наша психика справляется со стрессом. Это первая реакция – регресс, беспомощность, отрицание. Мы сталкиваемся с задачей на первый взгляд нерешаемой.
Как наладить свою жизнь?
Выйти из эмоциональной зависимости от партнера и начать жить свободно, действуя в своих интересах.
Решение:
В будущем – бесплотные мечты, надежды, планы.
В прошлом – ваши договоренности с партнером, его обещания.
Свое настоящее Эмоционально зависимый человек проводит в психологической тюрьме. Его тюремщики – страдания и ожидания. Кругозор ограничен, мысли прикованы к травмирующей ситуации, энергии почти нет. В этой тюрьме можно провести годы. Но недаром говорится, что ворота ада заперты изнутри. Пришло время принять на себя ответственность за свои чувства и освободиться.
Вам в помощь программа-тренинг « Я выбираю себя»: свобода от эмоциональной зависимости».
Кризисы в нашу жизнь приходят не случайно, они обнажают давно накопившиеся проблемы. В наших силах использовать их для собственного роста.
Практика показывает, что когда люди выходят из эмоциональной зависимости, они начинают мыслить свободно и здраво.
И тогда они либо идут на цивилизованный разрыв, либо начинают строить более качественные отношения со своими старыми партнерами.
Если же разрыв уже произошел, то эмоционально свободный человек свои новые отношения построит более осознанно и не повторит былых ошибок.
На чем держится эмоциональная зависимость? Почему мы оказываемся так привязаны к человеку, который уже нас не хочет?
Какие-то невидимые, но прочные крючки удерживают наше внимание на его персоне. Он так теперь для нас значим, что мы готовы «собственную жизнь, интересы бросить к его ногам, как скомканный листок» ( со слов клиента). Конечно, речь идет о невротической привязанности, или иными словами об эмоциональной зависимости.
Образуя пару, мы мечтаем, строим планы и надеемся, что они воплотятся. С этой целью мы вкладываем в проект под названием «отношения» свои чувства, энергию, время жизни. И все правильно и прекрасно, до тех пор, пока не происходит охлаждения одного из партнеров, измена, разрыв, словом, серьезный кризис.
Однако остановиться и перестать вкладываться сразу невозможно: велика сила инерции, и наша энергия уходит в никуда. Мы продолжаем вкладываться , не получая отдачи. Вот так бывает, тебя уже не хотят, а ты все еще есть.
Бывает, мы становимся назойливыми, провоцируем, манипулируем – все для того чтобы получить ответ с другой стороны, увидеть отблеск былой любви, любое чувство, только не равнодушие.
По-хорошему, надо, конечно, покончить с пустыми надеждами и ожиданиями, забрать свои душевные вложения и признать, что наши мечты – только наша фантазия, и начать жить свободно и радостно с новым партнером в новых прекрасных отношениях. Однако не все так просто.
Разум говорит о том, что все кончено, что прежняя жизнь невозвратима, но все существо стремится к оставившему вас человеку.
Дело в том, что когда отношения начинаются и развиваются, партнеры приходят к гласным и негласным договоренностям, дают друг другу обещания, говорят комплименты. Все это я называю «авансы».
Мы потому и инвестируем в будущее, что получили авансы в прошлом и надеемся на продолжение.
Примеры авансов:
-Мы будем вместе всегда.
– Ты самая любимая.
-Ты для меня единственная .
– У нас будет трое детей
-Я всегда буду честен с тобой.
– Ты – мой тыл.
Например:
-Когда я сломала руку на вечеринке, все бросили меня, и только он отвел в травмпункт, значит, он уже тогда показал (равно обещал), что всегда будет заботиться обо мне.
– Мы гуляли всю ночь, и он пошел провожать меня через весь город. Это же значит что, он влюблен в меня, и мы будем вместе, разве нет?
( проводил равно обещал, а для него это была форма вежливости)
– Он познакомил меня со своими родителями! ( Познакомил с родителями- равно обещал жениться.)
На основе авансов вырастают и развиваются наши ожидания.
Причем партнер здесь не очень и виноват, скорее всего, он говорит правду в каждый момент своей жизни и ведет себя так, как ему привычно.
Мы принимаем за аванс то, чего ждем, чего нам не хватает: заботу, особенно если в нашей жизни ее было мало, слова любви, верности, крупицы внимания.
Бывает, что у партнера уже параллельный роман, а вы все еще продолжаете отрабатывать аванс полученный много лет назад: вкладываетесь в отношения . Мыслями, действиями, временем.
Вы по-прежнему зависимы, потому что: «Но ведь он говорил, что мы всегда будем вместе, что я – его тыл, что я – единственная, что я и дочка- вся его жизнь и т. д » . Годы идут в режиме ожидания.
Очевидно, что аванс придется вернуть: освободить партнера от данных вам обещаний, вернуть ему комплименты, которые также вами были истолкованы как обещания. Это необязательно делать очно, это ваш внутренний процесс.
Эмоционально-образная терапия обладает техниками, позволяющими разрешить эту проблему..
Пример из сессии:
-Я не могу поверить, что все его обещания пустые слова. Ведь он говорил мне, что мы поженимся, у нас будут дети.
-Верните ему его слово. Его обещания.
-Как это сделать?
-Представьте, перед собой на стуле его обещания в виде образа. Первое , что приходит в голову.
-Я представляю их как лист скомканной бумаги. На нем написаны все наши договоренности.
-Представьте перед собой вашего партнера и верните ему. Скажите ему, что освобождаете его от его обещаний. Возвращаете ему его слово.
-Я отдаю, а этот ком бумаги загорается и превращается в пепел, развеивается.
-Как вы себя чувствуете?
-Мне легче и в то же время грустно. Я больше ничего не жду, ведь исчезли договоренности. Между нами ничего нет.
Мне много раз приходилось в своей практике делать эту технику «Возвращение аванса». Авансы ( или обещания) представлялись в виде шкатулки , наполненной письмами, которые при ее открывании превращались в тлен, обручального кольца, запечатанного конверта и даже таза с дерьмом, который клиентка интерпретировала как «словесный понос». В любом случае, когда на сессии, в зоне свободного воображения обещания предъявлялись в виде образов, они часто начинали терять свою ценность: сгорать, превращаться в пепел, в ворох тряпок.
Если аванс возвращается, то вся схема рушится как карточный домик.
Это путь к эмоциональной свободе.
Про отношения с женатыми мужчинами даже писать не хочется – настолько это уже давно отработанный материал, что даже неинтересно. Просто скажу, что у этого нет ни малейшего смысла и почти никакой радости, да и та, что есть – весьма сомнительна.